Давно прошли годы, когда 15-летняя Брук Шилдс огорошила все мужское население планеты. Но время обошлось с актрисой-моделью милостиво. Сегодня, отпраздновав полвека в шоу-бизнесе, Шилдс может гордиться редчайшим для Голливуда достижением: свои детские успехи ей удалось положить в основу долгой и успешной карьеры.

Из всех возможных признаков того, что ты уже не секс-бомба, приглашение сыграть маму Майли Сайрус в диснеевском комедийном сериале, пожалуй, вернейший. Но, кажется, Брук это по барабану. Впрочем, тот, кто видел ее только в «Ханне Монтане» (и решил, что это очередная переспелая американская тетка, с которой сегодня и в голову не придет ничем таким заняться), ни черта про Шилдс не знает.

Мать Брук, Тери Шилдс, и сама работала манекенщицей. В 1965 году ее хромосомы, исполнив положенное ча-ча-ча, обеспечили появление на свет потрясающе красивой дочери. Не прошло и года, как Тери развелась, посмотрела, какое чудо осталось у нее на руках, и сразу же решила: кинопробы! Вот так Брук снялась в своей дебютной роли в рекламе детского стирального порошка, еще не отметив первый день рождения. Ну а еще через девять лет девочка достигла такой волнующей соблазнительности, что Тери сама разрешила ей позировать за деньги для серии фотографий в стиле ню. Два года спустя — лучше не подсчитывайте, сколько ей было лет, — Шилдс сыграла девочку-проститутку в фильме Луи Маля «Прелестное дитя». Хотя в том-то и была изюминка этой новой Лолиты: заставить мужчин, прекрасно понимающих, в каком она возрасте, себя желать, ужасаться этим желаниям и тем не менее возвращаться к ним снова и снова.

В 1980-м к Брук приходит ее самая известная роль — манекенщицы Calvin Klein, прославившейся своей бессмертной фразой: «Хочешь знать, что у меня под “кельвинами”? Ничего».

Много лет спустя у Шилдс спросили, не казалось ли ей, что ее используют. «Я была такая маленькая, — ответила она, — слишком маленькая для постели. Мне никто никогда не говорил: “Хочешь получить роль — тогда будь добра вот это”. Используют — это когда от тебя требуют что-то другое, а не талант».

За детством, которое грозило окончиться трагично, последовал период увлечения науками (Шилдс окончила Принстон), и вот перед публикой предстала взрослая женщина, к красоте прибавившая эрудицию, красноречие и умение, когда нужно, дать отпор. Эти ее качества проявились в полной мере, когда Брук пришлось защищать доброе имя своей матери, умершей в 2012 году. В автобиографии она писала: «Когда сегодня смотришь на молодых звездочек, рядом всегда ошиваются их мамаши, купаются в лучах славы. Моя мама была не такая. Хотя никому она спуску не давала и мои интересы отстаивала яростно, ей страшно не нравилось, когда ее пару раз фотографировали вместе со мной».

Хотите верьте, хотите нет, а о материнстве мало кто может рассказать столько, сколько Шилдс. И в возможностях высказаться она себя не ограничивает. В книге «И пошел дождь» (Down Came the Rain) она откровенно повествует о послеродовой депрессии и суицидальных мыслях, возникших у нее в 2003 году после рождения дочери Роуэн Френсис. Двумя годами позднее она вступила в перепалку с Томом Крузом. Тот не одобрил, что Шилдс принимала антидепрессанты (безответственно это, на его взгляд). В ответ актриса отчеканила: «Пусть Том спасает себе мир от пришельцев и не мешает женщинам, которые страдают от послеродовой депрессии, самим решать, как от нее лечиться».

Что же касается работы, Брук Шилдс удалось сделать, по меркам Голливуда, страшную редкость: на дивиденды с детских достижений построить удачную взрослую карьеру. Был успешный сериал «Непредсказуемая Сьюзан», несколько раз она появлялась у Джимми Фэллона в пародийных скетчах «Даунтон Сиксби» как леди Нора, а также покорила Бродвей и Вест-Энд в мюзиклах «Чикаго», «Семейка Аддамс» и «Кабаре».

Сегодня на смену надутым губкам пришла открытая улыбка, ледяная сексапильность уступила место дружелюбию. Если вспомнить ее бурную юность, можно только порадоваться, что так славно все сложилось. Кстати, в «кельвинах» она и сейчас выглядит неотразимо.